70-летие Остфельдцуга

Журналист Максим Соколов — о том, почему отечественным ревизионистам истории нельзя быть святее Третьего рейха

Каждый год накануне Дня Победы наблюдается выброс идей и рассуждений, смысл которых в том, что нашему народу праздновать, вообще-то говоря, нечего.

Или, по крайней мере, День Победы следует отмечать принципиально иначе. Во-первых, не 9 мая, а 8-го — вместе со всем цивилизованным миром. Во-вторых, учитывая неоднозначность исторической роли СССР, в День Победы надлежит являть не гордость за Победу отцов, дедов и прадедов, а всё больше смирение. Оно будет правильнее.

Общая цель из года в год одна и та же, но средства убеждения, подводящие к конечному выводу, с годами меняются. Когда упор делается на то, что, капитулируй мы перед рейхом, сейчас бы пили баварское. Когда — на огромные, неслыханные потери (они и в самом деле были огромными), понесенные в войне. Когда — на то, что следовало сразу сдаться, а нас бы вскорости освободили англосаксы, и уже к концу 1940-х годов установили в России демократию. Когда — на то, что если уж в 1943 году удалось добиться перелома в войне и погнать немца на запад, то нужно было выйти на старую госграницу СССР 1938 года и заключить с Германией сепаратный мир — так было бы правильнее.

В 2015 году последним криком интеллектуальной моды является тезис о том, что никакой Великой Отечественной войны вовсе не было. Ибо была только Вторая мировая война, начавшаяся 1 сентября 1939 года, а закончившаяся на европейском театре военных действий 8 мая 1945-го.

Логика довольно странная, ибо параллельные именования войн разными народами — дело в истории довольно обычное. Первую мировую войну страны Антанты именуют Великой войной, а страны, входившие в коалицию Центральных держав (Германия, Австрия etc.), так ее отнюдь не именуют. В довоенном СССР ее и вовсе именовали империалистической войной (бойней). У победителей и побежденных разные стилистические вкусы, что вряд ли кому покажется удивительным.

Не менее обычным является выделение отдельных военных периодов или отдельных театров военных действий в самостоятельные войны. Строго говоря, наполеоновские войны могут быть названы и наполеоновской войной, ведшейся без перерыва с 1803 по 1815 год, однако среди историков принято выделять отдельные кампании, которые император вел против разных коалиций. Разобьет одну — возьмется за другую. При том, что значительно более длительный период с 1337 по 1453 год имеет общее название «Столетняя война». Дело вкуса и обычая.

Причем вкус и обычай нимало не возбраняют разным странам иметь разные названия для своих войн. La campagne de Russie de 1812 était connue en Russie sous le nom de «guerre patriotique» (en russe Otetchestvennaïa Voïna) ou «guerre de 1812 » — преспокойно пишут французы. То же самое спокойное отношение к разнообразию именований проявляют и немцы. Der Deutsch-Sowjetische Krieg war ein Teil des Zweiten Weltkrieges. In Deutschland wird er als Russland — oder Ostfeldzug bezeichnet, in der Sowjetunion und einigen ihrer Nachfolgestaaten wie auch dem heutigen Russland als Großer Vaterländischer Krieg (russisch Великая Отечественная война/Welikaja Otetschestwennaja woina).

Если наследники побежденных ничего не имеют против того, что русские победители именуют свои войны «отечественными», то, казалось бы, еще менее этот способ именования должен волновать тех, кто хотя бы формально принадлежит к народу-победителю. Нельзя же быть святее Третьего рейха.

Правда, отказывающие нам в праве гордо произносить слова «Великая Отечественная война» объясняют свой ригоризм тем, что с сентября 1939 года по июнь 1941-го СССР находился с рейхом, уже вступившим в войну против западных держав, во вполне нормальных отношениях, по согласованию с Берлином произвел приращение своих западных территорий, то есть, как считают критики внешней политики СССР этого периода, находился с Германией в союзе.

Критиковать хоть внешнюю, хоть внутреннюю политику СССР вполне возможно. Периоды хоть наполеоновских, хоть гитлеровских блицкригов, когда на глазах меняется — очень сильно меняется — карта Европы, — это периоды скоротечных и окказиональных внешнеполитических негоций, вообще говоря, никому чести не делающих. Это периоды, когда каждый за себя, один Бог за всех и особо не стесняется никто. Тем более что при всей некрасивости происходившего события 1938–1940 годов в Европе еще не были войной на уничтожение народов. Этот характер война приобрела как раз с лета 1941 года, причем наиболее чудовищный характер это уничтожение приобрело на Восточном фронте, где нацистская Германия вела Остфельдцуг (в отличие от Великой Отечественной войны, это название, очевидно, употреблять вполне дозволительно).

Что же касается советско-германского союза, по мнению иных, действовавшего с 1939 по 1941 год, здесь просто рекомендуется обратиться к любому учебнику дипломатии и узнать — это не тайна за семью печатями, — чем партнерские отношения в некоторых определенных вопросах отличаются от настоящего союза. Ибо ignorantia non est argumentum.

К 71-й годовщине Победы, вероятно, еще что-нибудь придумают — на демократической Украине яценюки демонстрируют фантастическое богатство придумок. И чем состоящие в гражданстве РФ яценюки хуже? То, что отношение к ним примерно столь же гадливое, как и к натуральному Яценюку, и аудитория не расширяется, хоть ты изойди на самые смелые аргументы, но, скорее, неуклонно сужается — что ж, они сами избрали для себя эту благую долю.