Не только «Сеть» — как анархисты и леваки в России раскручивают маховик насилия

Всем, сочувствующим интербригадам в Испании, батьке Махно и Че Геваре, не говоря уже о ностальгирующих по коммунизму в СССР, пора понять – нынешние леваки со всем этим имеют очень мало общего. Красные флаги, классовые лозунги – это всё теперь «перезагружено» совершенно другим содержанием, которое только радикально, но, в отличие от своих исторических вдохновений, не конструктивно.

«Тем огнём удалось полстраны им подпалить, потому что Бог покинул Украину…»

Дело «Сети» никак не желает оставаться в прошлом и тянется на страницах либеральных СМИ как тягучая жвачка, к которой хорошо лепится любой новый инфоповод про «полицейский беспредел» и «авторитарное государство». Очередной добычей этой липкой жвачки стало большое интервью анархиста Святослава Речкалова, появившееся намедни на сайте «Радио Свобода». И оно просто обязательно к ознакомлению – но не всем, а тем, кто умеет анализировать текст, обращая внимание на самые разные характерные мелочи в нём и сопоставляя их как между собой, так и с другими обстоятельствами. Если же нет желания самостоятельно копаться в откровениях левака-экстремиста, то мы сделаем это за вас.

Забегая вперёд, чтобы не томить, частично озвучим итоги и выводы: Речкалов, находясь уже в Париже, где он получил политическое убежище (вместе с Павленским и Мальцевым, чудесное образуется местечко), не стеснён соображениями осторожности и потому говорит без обиняков, даже отчасти хвастаясь. Из его слов вырисовывается картина, которая волшебным образом не внушает сочувствие к «сетевикам», а напротив – заставляет от всей души принять точку зрения правоохранительных органов об опасности подобных групп. Дело ведь здесь не в том, что делала или не делала конкретно пензенская тусовка, а речь идёт об общем духе анархического движения, о смене в нём господствующих настроений, о корпоративных веяниях в смене методов борьбы и так далее. Фактически, Речкалов, рассказывая о своём движении «Народная самооборона» (где-то далеко на Украине смеётся Юрий Луценко из одноимённого националистического блока), говорит обо всех известных ему единомышленниках –и «сетевиках» в том числе.

Так что же он говорит?

Во-первых, очень ценно его признание того, что он и его товарищи горько сожалеют о том, что не смогли стать «ударным кулаком» во время «белоленточных» протестов: «Например, я не уверен, смог бы победить Майдан, если бы там не было организованных ультраправых радикалов? Или, наоборот, если бы на белоленточных протестах анархисты и антифа были бы более организованными, может, и они вылились бы в нечто большее? Я считаю, что вопрос организованных радикалов здесь один из ключевых». Как мы помним, именно этот болезненный вопрос «упущенного шанса» сподвиг пензенских радикалов планировать на будущее самое активное участие в антигосударственных беспорядках, чтобы не отдавать монополию на насилие правым в день, когда «режим пошатнётся». Речкалов полностью подтверждает тот отрицаемый либералами факт, что в среде анархистов вопрос максимально активного участия в будущих беспорядках стал принципиальным, а «Сеть» просто действовала в общем тренде. Проще говоря, либералы заклинают: «Они не хотели…», а сам лидер анархистов пожимает плечами и хладнокровно отвечает: «Да нет, хотели. Все мы этого хотели и хотим».

Во-вторых, очень много места в строках и абзацах уделяется в интервью Речкаловым описанию того, как анархисты ещё с конца нулевых накапливали боевой опыт акций прямого действия. Тут было всё – долгое и упорное противостояние застройщикам, борьба за «экологию», и очень много всего, вплоть до войны с бандитами и коллекторами, а также охота на мошеннические конторы ложного трудоустройства. Если оставить в стороне моральный аспект, плохо это или хорошо, чисто с практической точки – опыт был накоплен огромный. Год за годом, год за годом выковывались бойцы, которые приучали себя не бояться никакого противника: «Аналогично и в случае с квартирными рейдерами. Практически везде, где мы вмешивались в ситуацию, насилие с их стороны прекращалось и решение конфликта переходило в более цивилизованные формы. Жители квартир уже могли сохранить своё жилье, и бандиты со временем сдавались. То есть там, где мы противостояли мелкому криминалу или бизнесу, большинство акций заканчивались успехом. На более крупном уровне, когда речь шла о противостоянии с властью или крупными компаниями, успехов было, конечно, гораздо меньше. Здесь можно вспомнить общежитие «Мосшёлка» – мы несколько раз разгоняли ЧОП, который избивал местных жителей, но в конце концов просто стали приезжать ОМОН и спецназ ФСИН, и там мы были уже бессильны». Бессильны только пока, на тот момент – так думали, почти наверняка, тогда эти ребята. Ну и плюс, разумеется, знакомство лицом к лицу с элитными силами правопорядка было тоже важной частью боевой закалки.

Тут нужно отметить, что по сравнению с группировками нацистов из нулевых, тут более серьёзная школа – одно дело прыгать с ножом на спину дворнику из Средней Азии или жечь бомжей, а другое дело – долго, публично и настойчиво, подставляясь, «бодаться» с околокриминальными конторами, которые могли, в отличие от дворника, включить масштабную «ответку» — как быструю, так и отстроченную. Но вот – ребята, тем не менее, прошли эту школу с неплохими отметками. (Ах да, как мы могли забыть и собственно про постоянную уличную войну с неонацистами – тоже дополнительный фактор закалки). Так что тренировки «Сети» в пензенских лесах вовсе не кажутся чем-то анормальным – пацаны хотели «быть на уровне» своих товарищей.

В-третьих, Речкалов отнюдь не скрывает своего одобрительного отношения к левому террору: «Я с большим уважением отношусь к Михаилу Жлобицкому. Но сама ситуация является для меня в первую очередь трагедией, в результате которой погиб 17-летний подросток. Такого не должно быть. Также я просто считаю такие методы неэффективными. Я думаю, любому движению нужны в первую очередь активные организаторы, а не мёртвые герои. Когда случился этот взрыв в Архангельске, мы объясняли людям, что следовать этому пути – это тупик. Есть другие методы». В самом деле, зачем шахидствовать, когда можно просто сделать чуть умнее и не взрываться самому, взрывая противника? Всё очень откровенно. «Жлобицкий был в целом прав, но сделал неумело».

Ну, и минутка юмора: «Другое дело, что ничего прямо экстремистского «Народная Самооборона» не делала. Боролись с бандитами, рисовали граффити, вели пропаганду в интернете, несанкционированные уличные акции проводили». Агнцы. «А нас-то за что?!».

Вот ещё очень любопытное логическое построение: «Не знаю, можно ли сравнивать наше дело с делом «Сети». В случае с «Сетью» были какие-то группы молодых антифашистов и анархистов, что в разных городах играли в страйкбол. За ними никакой политической деятельности не было, есть только слова ФСБ, которые объединили эти группы в единое сообщество. Для этого они жестоко пытали задержанных. В случае с «Народной Самообороной» речь идёт о реально существующем движении, с реально существующими медиаресурсами, участниками и политической деятельностью. То есть никто, включая ФСБ, не может сказать, чем занималась «Сеть»».

Собственно, это и есть смысловая кульминация нашего текста – и ответ таков: конечно, можно! Разумеется! Вопрос тут не в том, что УСПЕЛА сделать «Сеть», а в том, чьими примерами и методами она вдохновлялась, внутри какого стиля мыслила, на каком идейном «эскалаторе» ехала. Рассказывая о прошлом и настоящем «Народной самообороны», Речкалов де-факто рассказывал о будущем «Сети». Просто оно, это будущее, так и не настало, что не отменяет его предопределённости.

Вернёмся к итогам. Всем, сочувствующим интербригадам в Испании, батьке Махно и Че Геваре, не говоря уже о ностальгирующих по коммунизму в СССР, пора понять – нынешние леваки со всем этим имеют очень мало общего. Красные флаги, классовые лозунги – это всё теперь «перезагружено» совершенно другим содержанием, которое только радикально, но, в отличие от своих исторических вдохновений, не конструктивно. Поддерживая анархистов-террористов, СССР не вернёшь и с американским империализмом не поборешься, а вот свою страну разрушить можно, и что будет построено на её руинах – полпотовский концлагерь или майдановский хаос, лучше даже не пытаться узнать на практике.

Григорий Игнатов