ИГИЛ сдувается

Таким образом, именно наблюдение за агонией пациента позволить создать самую эффективную вакцину на будущее. Другое дело, что оговорка про формат имеет первостепенное знание. Исламское Государство как прекрасно организованная идеологическая структура никуда не денется. Подобные организации, появившись однажды, могут существовать практически вечно, на полную используя механизмы регенерации и самовоспроизведения. Скорее всего, даже наши внуки так или иначе будут сталкиваться с ИГ.

Но это всё в рамках идеи. А вот контуры реального, пусть и террористического, государства сужаются день ото дня, хотя его феномен по-прежнему притягивает тысячи идеалистов, головорезов и фанатиков. Но самое важное не то, что происходят по периметру, а та эрозия, которая наблюдается на внутренних территориях. Ведь так или иначе, лобовой атакой пока ничего не решить.

До той же Ракки еще нужно дойти, а двухмиллионный Мосул и вовсе находится вне зоны досягаемости. Второй по величине город страны уже несколько месяцев располагается в условном кольце войск Иракского Курдистана. Тех самых войск, которые нафаршированы турецкими «советниками», контролирующими все действующие и потенциальные операции. Учитывая интересны турецких спецслужб и семьи Эрдогана, можно говорить лишь об отдаленной перспективе мягкой сдачи города, в которой он станет центральным пунктом эвакуации боевиков и направления их в другие перспективные точки.

Таким образом, военный коллапс ИГИЛ — вещь хоть и неизбежная, но пока еще весьма неблизкая, тем более, что этот коллапс будет проходить под полным западным контролем и с минимальными для террористов потерями. Однако сигналы, которые приходят из ИГИЛовских тылов, дают еще одну перспективу, и в ней всё может рухнуть внезапно, а обрушение дойдёт до фундамента.

Первый сигнал — резкое снижение зарплаты. Российские бомбардировки уничтожили самое главное — стабильность финансовых поступлений. Итог – «секвестр бюджета». Пока на треть. Как пойдут дела дальше, увидим, однако уже сейчас ясно, что реальное сокращение, которое сохранит террористическую казну, должно быть куда больше. Но тогда наёмники побегут, а фанатики лишатся еды и рабынь.

Отсюда второй сигнал — стремительный рост небоевых потерь. Пропаганда Исламского Государства, особенно успешная в 2014 году, привела к полноводным потокам новобранцев, среди которых оказалось слишком много людей, фактически ни на что не способных. Но если тогда подобная «массовка» была полезна, то сегодня она становится дамокловым мечом, который навис над всей экономикой исламистов.

В итоге, всю эту толпу надо срочно обрезать, уже в прямом смысле этого слова. Кого-то отправили с беженцами, кого-то уговорили стать шахидом, а кого-то приходится уничтожать. Дружественный огонь, провокации, убийства — хороши все методы. Причем иногда это можно использовать в своих интересах. Например, довольно эффективно казнить «дезертиров» в центре города, что и было проделано последний раз в Мосуле.

А третий сигнал — это падение качества роликов, где всё чаще вместо колонн захваченной техники фигурируют довольно скучные беседы, а то и вовсе нарезка «внешних» источников. Учитывая, что видеоформат был козырем группировки, всё это говорит об одном — ИГИЛ, как оккупационный режим, начинает пожирать себя изнутри. Именно поэтому сейчас возможно всё что угодно, и к этому нужно быть готовым в любой момент, потому что совершенно ясно — мы победили. А этого нам не простят.